Бора (Bora, von), Катарина фон (29.01.1499, Липпендорф около Лейпцига – 20.12.1552, Торгау) – жена и помощница церковного реформатора Мартина Лютера. Её отцом был обедневший саксонский дворянин Ганс фон Бора, ее мать – Анна Хаугвитц (Anna von Haugwitz, ум. в 1504). После смерти жены отец, следуя распространенному в среде дворянства обычаю, отдал девочку на воспитание сначала в бенедиктинский монастырь в Брене (Brehna), а затем с 1508 по 1523 она находилась в цистерианском женском монастыре Marienthron в Нимбшене (Nimbschen) близ Гримма (Grimma), где её тетя была старшей матерью. В шестнадцать лет Катарина приняла монашеский сан и приняла обеты. В монастыре она познакомилась с учением Лютера и, недовольная жизнью затворницы, вместе с несколькими другими монахинями обратилась к нему с просьбой освободить из монастыря. На пасху 1523 г. монахини с согласия Мартина Лютера и при его содействии тайно бежали из монастыря, спрятанные в повозке, груженой бочками с сельдью. После побега три монахини вернулись к своим родителям, а девять (в том числе и Катарина) – нашли приют в домах виттенбергских бюргеров. Катарина жила в доме виттенбергского городского писца Филиппа Райхенбаха, а позднее – в богатом доме знаменитого художника Лукаса Кранаха. Лютер принял участие в судьбе лишённых крова и родительской опеки девушек; поскольку именно к нему девушки обратились за помощью, он считал себя ответственным за их возвращение к мирской жизни. Некоторые из девушек вскоре вышли замуж. Многие из друзей Лютера, следуя его советам, уже давно вступили в брак, и Лютер с радостью это приветствовал. Но сам он колебался: стоит ли ему последовать примеру своих друзей. Он жил в опустевшем монастыре, лишённый всяческого попечения, часто терпя нужду. Кроме него в монастыре оставались лишь его слуга по имени Зибергер, да ещё один его орденский брат – монах Брисгер. В Виттенберге Катарина познакомилась с сыном нюрнбергского патриция Филиппом Райхенбахом, в доме которого она жила, и хотела выйти за него замуж. Но родственники жениха сочли этот брак неравным, и он расстроился. Лютер сватал Катарине одного из своих друзей, викария из Орламюнде доктора Каспара Глатца, но бойкая девушка призналась ему, что предпочла бы выйти за него самого, и в июне 1525 г. неожиданно для всех состоялась их свадьба. Что же побудило Лютера сделать этот шаг? Быть может, он, намеревавшийся вначале вступить в брак с другой девушкой, женился на Катарине фон Бора, незадолго до этого пережившей горькое разочарование, лишь из чувства сострадания? А может, он решил выполнить волю отца, которого посетил незадолго до женитьбы? Вероятно, эти мотивы сыграли какую-то роль, но все-таки решающим для Лютера было нечто иное. Он решил жениться «дьяволу назло». Лютер признавался, что он хотел бы – до того, как умрёт – оказаться в установленном Богом брачном состоянии. «Бог этого хочет!», и его брак – часть борьбы за Божий порядок против козней дьявола. Видя злобствующего и неистовствующего повсюду дьявола, Лютер считал, что настало время засвидетельствовать перед всем миром свое новое послушание порядку Божьему. Лютер сам объясняет свое решение: «Если на тебе нет греха, то ты не можешь быть лишён жены. Ведь супружество – это установление и творение Божие. И нельзя относиться как к внушению дьявола к тому, что кто-то страстно хочет жениться на порядочной девушке. Ведь сатана ненавидит этот образ жизни [в благочестивом супружестве]. Поэтому – долой, во имя Господа, сомнения в Его благословении и в Его творении!» И ещё: «Всё решила Божья воля. Если бы мне 14 лет тому назад довелось выбирать себе жену, то я выбрал бы Аве фон Шенфельд. Но она уже была замужем за Базилиусом. К моей [теперешней жене] я никогда не испытывал влечения; мне всегда казалось, что она слишком высокомерна… Но Бог захотел, чтобы я сжалился над покинутой». 27 июня 1525 г., ровно через две недели после бракосочетания, состоялось публичное свадебное торжество – с церковной процессией и праздничным обедом (Лютер заказал дичь и знаменитое торгауское пиво). На нем присутствовали отец и мать Лютера, его друзья и покровители; приехали все члены мансфельдского магистрата; университет и городской совет Виттенберга прислали свадебные подарки – двадцать серебряных гульденов и баррель айнбеского пива, стоивший почти шесть гульденов (Айнбек, как и Торгау, славился своим пивом). Супружеская пара стала жить там, где Лютер жил и раньше – в сильно запущенном после ухода монахов [Чёрном] монастыре. Но они довольно быстро привыкли друг к другу и к супружеской жизни. Катарина, теперь уже Лютер, оказалась хорошей хозяйкой: в сундуках у нее лежало льняное полотно, она взялась выращивать коров, откармливать свиней, разводила уток и кур, сама забивала скотину; она посадила новые деревья в одичавшем монастырском саду, выращивала не только лук, редьку и огурцы, но также яблоки, груши, орехи, и даже дыни и персики, были и её любимые цветы – лилии и розы; в монастырском дворе был выкопан колодец. Катарина надзирала также и за рыбным прудом: сетями ловили в нем форелей, карпов, окуней и щук. Лютер радовался, видя ее неутомимость в работе. Катарина освободила его от всех домашних забот и самоотверженно взвалила их на свои плечи. Занималась она и денежными делами, так как сам Лютер был к этому мало способен. Постоянным источником дохода семьи стали жильцы – в основном студенты, приезжавшие учиться в Виттенберг, которым Лютеры предоставляли кров и стол. И он не отдал бы свою супругу за все сокровища мира и за нее он готов был пожертвовать даже жизнью. Ему довелось изведать большое счастье супружества с верной женщиной, счастье жизни – в полном, взаимном доверии. Лютер испытал неземную радость, когда его брак благословил Бог: 7 июня 1526 г. у него родился первенец – сын, его назвали Гансом. Следует признать, что характеры и убеждения супругов не во всем оказались сходными, и Лютер со свойственной ему откровенностью часто рассказывал как о радостях, так и о неприятностях супружеской жизни. «Если я могу терпеть конфликт с дьяволом, грехом и нечистой совестью, тогда я могу смириться с раздражением Кати фон Боры», – говорил он. Екатерина была не столько нежная и женственная, сколько честная, здравомыслящая и деловитая натура. Имея её в виду, Лютер говорил: «Ein fromm, getreu Weib, auf das sich eines Mannes Herz verlassen kann» («Кроткая и верная женщина всегда может рассчитывать на сердце мужчины»). Катарина именовала Лютера «доктором» с улыбкой и весёлым блеском глаз, а он отвечал ей той же любезностью, называя её «Doktorin», «докторшей». Вообще, они с Лютером, похоже, добродушно поддразнивали друг друга. Кати была чудесной женщиной: умной, весёлой, всегда бодрой и энергичной, у которой всё в руках спорится. После смерти Лютера (1546) Катарина оказалась в трудном финансовом положении, однако курфюрст Саксонии Иоганн-Фридрих I (1503–1554) помогал вдове и заботился о её детях; равным образом и король Христиан III Датский (1503–1559) присылал ей часто денежные пособия; помогали также и правители мелких княжеств Анхальт. Когда началась I Шмалькальденская война (между императором Карлом V и протестантами Саксонии и Гессена, 1546–1547), она бежала в Магдебург, а оттуда с Меланхтоном в Брауншвейг. В июле 1547 она смогла вернуться в Виттенберг, где оставалась до 1552, когда эпидемия чумы и неурожай вынудили ее снова покинуть город. Она переехала в Торгау, где выпала из телеги в водную канаву у городских ворот и простудилась. В течение трех месяцев ее организм боролся за жизнь, но 20 декабря 1552 в возрасте 53 лет она умерла в Торгау и была похоронена в Marienkirche в этом же городе. ► У Мартина Лютера и Катарины фон Бора было шестеро детей: Ганс (1526–1575), Елизавета (1527–1528, умерла во младенчестве), Магдалена (1529–1542), Мартин-младший (1531–1565), Павел (1533–1593) и Маргарет (1534–1570). Лютеры также воспитали четверых детей-сирот, в том числе племянника Катарины, Фабиана.
