Крылов (Krylov), Иван Андреевич (02[13].02.1768, Москва – 09[21].11.1844, Санкт-Петербург) – прославленный русский поэт, баснописец, переводчик, академик Императорской Академии наук. Он был сыном бедного армейского офицера, выслужившегося из рядовых. Одно время отец Крылова служил чиновником в тверском губернском магистрате. После смерти отца одиннадцатилетний Иван, еще мальчик, получив на тот момент скудное домашнее образование, поступил на гражданскую службу писцом в калязинском уездном суде, а чуть позже в тверском магистрате. В 1782 г. Крылов вместе с матерью переезжает в Петербург, поступает там в казенную палату, сводит знакомство с представителями театрального и литературного мира, и сам читает трагедии, комедии и сатирические статьи. Тогда же начал он свою литературную деятельность: написал комическую оперу «Кофейница». Потом Крылов занялся сатирической журналистикой, издавал журнал «Зритель» (с 1792) и «Санкт-Петербургский Меркурий» (с 1793). Среди множества сентиментальных материалов невысокого качества в этих журналах было напечатано несколько острых сатирических статей. Сатира тут свифтовская – острая, злая, страстная. Лучшая из них – «Похвальная речь в память моему дедушке» (1792) – карикатура на грубого, эгоистичного, дикого помещика-самодура, одержимого охотой, который, подобно фонвизинскому Скотинину, больше любит своих собак и лошадей, чем крепостных. «Меркурий» просуществовал недолго и был закрыт из-за опасно резкого тона крыловской сатиры. Указ императора Павла I (1796 г.), запрещавший частные типографии, прервал на время литературную и издательскую деятельность Крылова. На двенадцать лет Крылов фактически исчез из литературы. Часть этого времени он прожил в домах разных вельмож то как секретарь, то как домашний учитель, то просто без определённых обязанностей. Он вообще исчезает из поля зрения биографов. В новых для себя условиях жизни Иван Андреевич, по-видимому, утратил своё юношеское неистовство, но взамен обрёл жизненный опыт, мудрость и снисходительно-ироническую проницательность. В 1805 г. Крылов вернулся в литературу, написав несколько басен. Начав с подражания Лафонтену и отчасти русским баснописцам, Крылов с течением времени обнаруживает сильный и оригинальный талант. Он сделал свой первый перевод из Лафонтена и совершил новую попытку завоевать сцену: во время первой войны с Наполеоном он написал две комедии, высмеивающие французские обычаи русских дам. Комедии имели успех, но Крылов не стал продолжать, потому что нашел свое настоящее призвание – басни. В 1809 г. вышла книга, в которой были напечатаны двадцать три его басни; книга имела небывалый в истории русской литературы успех. С этого момента начинается его широкая популярность: он делается знаменитым, почетным лицом в литературных кругах, пользуется милостями двора и, получив доходное место в Петербургской Публичной библиотеке (фактически – синекуру), в которой оставался более тридцати лет, ведет спокойную размеренную и ленивую жизнь флегматического холостяка, уравновешенного созерцателя и философа, время от времени одаривая литературу своими баснями, но сохраняя полный нейтралитет среди литературных движений эпохи. Кроме басен, высмеивающих и обличающих общечеловеческие пороки и недостатки, у Крылова есть много таких, которые тесно связаны с историческими условиями тогдашней русской действительности: в них ставятся и решаются вопросы воспитания, просвещения, обличаются недостатки дореформенной администрациии суда, даются оценки историческим событиям и т. п. При этом общественные идеалы Крылова отличаются умеренностью, не открывают никаких широких перспектив, а являются просто плодом здраваго смысла средне-буржуазнаго человека, который желает, чтобы просвещение, свободное от опасных и смелых увлечений, имело в виду прежде всего потребности практической жизни, и чтобы в общественных отношениях господствовали нравственность, правда и справедливость. После этого Крылов писал только басни. Он славился своей ленью, неряшливостью, хорошим аппетитом, глубоким и проницательным умом. Его грузная фигура была непременной принадлежностью петербургских салонов и гостиных, куда его приглашали как знаменитость и где он просиживал целые вечера, не открывая рта, полуприкрыв свои маленькие глазки или уставясь в пустоту. Но чаще всего он дремал в кресле, выражая всем своим видом скуку и полнейшее равнодушие ко всему, что его окружало. ► «Огромная популярность [басен] Крылова объяснялась и его материалом, и его художественной манерой. Взгляды Крылова-баснописца представляли взгляды, вероятно, наиболее типичные для великоросса низшего или среднего класса. Основываются эти взгляды на здравом смысле. Добродетель, которую он почитает превыше всего, есть умелость и ловкость. Пороки, которые он всего охотнее осмеивает, – самодовольная бездарность и заносчивая глупость. Как типичный философ среднего класса, каким он и был, Крылов не верит ни в большие слова, ни в высокие идеалы. Интеллектуальному честолюбию он не сочувствовал, и в его жизненной философии немало обывательской инертности и лени. Она чрезвычайно консервативна; самые ядовитые стрелы Крылова были нацелены на новомодно прогрессивные идеи. Но его здравый смысл не мог мириться с нелепостями и бездарностью высших классов и власть имущих. Его сатира улыбчива. Его оружие – осмеяние, не негодование, но это оружие острое и сильное, которое может больно задеть свою жертву. Крылов – великий мастер слова, и поэтому его место в литературе непоколебимо. {…} Но большая часть этой книги уже демонстрирует крыловский стиль в его лучших достижениях. Крылов не был другом карамзинистов-реформаторов. Он был сознательный классицист, националист и не избегал архаизмов. Описательные и лирические пассажи его басен по тону – совершенно XVIII век. Даже сочность его разговорных пассажей отличается от реализма таких писателей XVIII века, как В. Майков или Хемницер, не столько по роду, сколько по качеству. Качество – самое высокое. Крылов, что называется, «владел языком». У него каждое слово – живое. Каждая строчка до отказа наполнена такими словами. И это реальные, живые слова, слова улицы и трактира, используемые в истинно народном, а не в школьно-учительском духе. Крылов всего лучше в лаконичных эпиграмматических предложениях. Заострённые концовки и морали его басен – законные наследники народных пословиц (нет языка более богатого прекрасными пословицами, чем русский), а многие из них и сами стали пословицами. Теперь они – часть языка и передаются из уст в уста, причем никто не задумывается, откуда они взялись». (Изл. и цит. по книге: Д. П. Святополк-Мирский, «История русской литературы с древнейших времён по 1925 года», Новосибирск: Издательство «Свиньин и сыновья», 2006).
Старый адрес этой страницы: https://biograpedia.ru/?q=node/4918