Русские прототипы. Граф Фёдор Толстой-Американец

• 

Читаем у А. С. Пушкина в «Повестях Белкина»: «Однажды человек десять наших офицеров обедали у Сильвио. Пили по-обыкновенному, то есть очень много; после обеда стали мы уговаривать хозяина прометать нам банк. […] Сильвио имел обыкновение за игрою хранить совершенное молчание, никогда не спорил и не объяснялся…» Читаем далее:

«Вы знаете, […] что я служил в *** гусарском полку. Характер мой вам известен: я привык первенствовать, но смолоду это было во мне страстию. В наше время буйство было в моде: я был первым буяном по армии. Мы хвастались пьянством: я перепил славного Бурцова, воспетого Денисом Давыдовым. Дуэли в нашем полку случались поминутно: я на всех бывал или свидетелем, или действующим лицом. Товарищи меня обожали…»

А вот эпизоды из романа Л. Н. Толстого «Война и мир»:

«…что Долохов держит пари с англичанином Стивенсоном […] в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рома, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами… Бутылка рома была принесена; раму выламывали два лакея […] Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и распершись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку […] Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть все тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что все вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело. – Пуста!» «Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить; они втроем достали где-то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина с спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нём». «Но Долохов не отошел; он развязал платок, дернул его и показал запекшуюся в волосах кровь. – Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство».

И еще один фрагмент из романа:

«…Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова и […] выстрелил […] только слышны были торопливые шаги Долохова, и из-за дыма показалась его фигура. Одною рукою он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что-то сказал ему. «Не… нет, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено», и, сделав ещё несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал в снег подле неё. Левая рука его была в крови, он обтёр её о сюртук и опёрся ею. Лицо его было бледно, нахмурено и дрожало. […] В одно и тоже время они услыхали выстрел и злой крик Долохова. – Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег лицом на снег…»

Александру Пушкину и Льву Толстому было с кого писать своих «буйных героев». Это был Фёдор Толстой, известный в обществе как Американец. Александр Сергеевич знал его лично, а Льву Николаевичу Фёдор приходился двоюродным дядей. Фёдор родился в 1782 г. в известной семье. Прадед его – сподвижник Петра. Отец – генерал-майор, человек твёрдых нравственных убеждений, мать урождённая Майкова (родственница поэта А. Майкова). Род знатен, но к тому времени небогат. Поэтому для сыновей единственный выход – служба, ну а дочерям – поиск удачного замужества. Фёдор получает домашнее воспитание, затем обучается в Морском корпусе. Морские путешествия ещё будут, но после окончания корпуса он выпущен в Преображенский полк и в 1798 году произведён в офицеры.

«…Он красив, хорошо сложен, среднего роста, но дьявольски силён. Брюнет с вьющимися волосами. Лицом смугл. В общении остроумен, жив и страстен, но человек эксцентричный, во всём любил одни крайности. Всё, что делали другие, он делал вдесятеро сильнее…”

Из молодечества поднимался на воздушном шаре, волонтёром пустился в кругосветное путешествие вместе с Крузенштерном. Правда, в путешествие попал не от хорошей жизни. Уже через полгода (5 марта 1789 г.) выписан из гвардии в Вязьмитинский полк, правда, через две недели возвращён. Это он «шалил», был наказан и прощён. Наука даром прошла – через неделю дерётся на дуэли с полковником фон Дризелем. После дуэли прямая дорога в крепость и разжалование в рядовые. Толстой выбирает кругосветное путешествие и весьма необычно. Его двоюродный брат Фёдор Петрович – тоже заканчивает Морской корпус, тоже известный забияка, но не выносит морской качки. В общем, по протекции, один Фёдор Толстой вместо другого. Как бы то ни было, в 1803 году, спасаясь от крепости, наш герой уже в плавании, а вскоре – и тропические моря с их экзотикой. На одном из островов Тихого океана Фёдор «меняет мундир». То есть, раздевшись «донага», просит туземцев татуировать его. Что они с удовольствием и сделали, покрыв причудливыми рисунками все без исключения участки тела. Да и приключений с туземными женщинами было у Фёдора более чем достаточно. Наверное, Крузенштерн легко вздохнул, когда «Надежда» и «Нева» покинули туземные острова: выходки графа Толстого были чрезмерны. Но как выяснилось – зря. Долгое плавание так утомило деятельную натуру графа, что он решил поднять мятеж офицеров. За что и был высажен на необитаемый остров. Провёл там несколько месяцев. Ему повезло: снял его случайный корабль. Через много десятилетий попали на этот остров русские – аборигены ещё очень помнили человека с белой кожей, покрытой татуировками, который стал их вождём. А неугомонный Фёдор добрался до Русской Америки и через Сибирь – до Москвы и Питера, где поражал всех своим видом и необыкновенными рассказами. Именно тогда он получает своё прозвище Американец. Другому бы этих приключений хватило на всю жизнь: у нашего графа всё только начиналось. Оказавшись в центре внимания, Толстой играет, волочится, дуэлирует.

Слово сочинителю Филиппу Вигелю: «На одной холостой пирушке один молодой человек не вынес его насмешек и вызвал остряка на дуэль. Толстой вышел к барьеру, убил противника, вернулся метать банк, потом поехали к цыганам…».

Он вызывал разное отношение у окружающих: его бранили и ненавидели, любили и остерегались, избегали… Но он многое умел: Лев Толстой описывает, как он, только одними словами, снял зубную боль у брата его, Сергея. Грибоедов обессмертил имя Толстого следующими строками в поэме «Горе от ума»:

«Ночной разбойник, дуэлист В Камчатку сослан был, вернулся Алеутом, И крепко на руку нечист…»

А Фёдор почему-то не обиделся и не звал Грибоедова к барьеру, наоборот, всем показывал,  что про него написано,  не злой был.  Об одном просил Грибоедова, чтобы уточнил, что только в картах плутует, а «табакерки со стола не воровал!». Пушкин не мог не написать о Толстом:

«Умел он весело поспорить, Остро и тупо отвечать, Порой расчётливо смолчать, Порой расчётливо повздорить, Друзей поссорить молодых И на барьер поставить их, Иль помириться их заставить, Дабы позавтракать втроём, И после тайно обесславить Весёлой шуткою, враньем». («Евгений Онегин»)

Толстой играет и крупно выигрывает. Пушкин просит Толстого играть с ним. Толстой отказывается, но Пушкин настаивает, и вот карты «сняты». Фёдор по привычке передёргивает карту, Пушкин замечает. «Да, я сам это знаю, – отвечает Толстой на возмущение Пушкина, – но я не люблю, чтобы мне это замечали». Ну, каково? Дуэли едва удалось избежать… Он играет в Английском клубе. Там Давыдов, Вяземский, Жуковский… С ним спорят и прощают. Но это друзья. Проделки графа вызывают недовольство у власти, и Толстой с трудом выпрашивается в действующую армию. Уезжает на Шведскую войну. В 1808 г. он адъютант князя Долгорукого и служит честно. В день гибели князя он рядом с ним и сопровождает его тело в столицу. Для Толстого эта смерть была трагедией – ведь только действующая армия и участие в боях спасали его от суда. Но что бы вы думали? В скорбные дни похорон он повздорил с Александром Нарышкиным, вышел к барьеру и по обыкновению (а стрелок и фехтовальщик он был отменный) убил противника. Вообще же убитых им на дуэлях насчитывалось 11 человек (к слову, детей у него было 12). Учитывая, что до этой дуэли он успел ещё на одну, попал в крепость и разжалован в рядовые. Хлопотали за него долго. По повелению императора из крепости выпущен, со службы уволен. Уезжает в своё поместье. И ударяется в гастрономию и тривиальную русскую пьянку. Известен его афоризм: «первый признак образованности – выбор кухонных припасов». Впрочем, иногда бросает это занятие и начинает играть. Может быть, граф Толстой был одним из первых русских рэкетиров: однажды ему хорошо, порядка нескольких тысяч, проиграл один князь. Выдал вексель, а с оплатой тянул. Фёдор послал ему письмо: «Если Вы к такому-то числу не выплатите долг свой весь сполна, я не пойду искать правосудия в судебных местах, а отнесусь прямо к лицу Вашего Сиятельства». Долг был оплачен мгновенно. В 1812 году граф Фёдор Толстой пошёл в ополчение простым ратником и за Бородино получает Георгия  4-й степени. Становится начальником Калужского ополчения. Застольная песня[1] – Толстому:

«А вот и наш Американец! В день славный под Бородиным Ты храбро нёс солдатский ранец И щеголял штыком своим. На память дня того Георгий Украсил боевую грудь. Средь наших мирных братских оргий Вторым ты по Денисе будь!»

Полковник граф Толстой после войны выходит в отставку. И снова история! Играет в Английском клубе и ездит к цыганам. Особенно отмечает молодую и красивую цыганку Авдотью Тураеву. Задаривает её… добивается любви. Увозит… Но вот и неудача. Проигрыш очень крупный, и его фамилия – на чёрной доске клуба.  Не оплатит долг – выгонят из клуба, а это позор.  А денег нет. «Нарвался» граф и уже подумывает о самоубийстве, но тут Авдотья привозит ему нужную сумму. Эта были все её деньги, но любовь сильнее…  И в избытке чувств граф Фёдор Толстой женится на простой цыганке в январе 1821 года… И была бурная жизнь… Но вот и её конец. В 1844 г. генерал Липранди распивал лёгкое вино в компании Фёдора Глинки и седого старика с густыми волосами, руки которого были покрыты чудесными и необычными рисунками татуировки… Да, это был Он. О чём шёл разговор? О заметках графа Толстого. Липранди приехал в следующем году в поместье сверить свой дневник с записками графа, но, увы, графа уже не стало… Да каких же людей родит земля русская? Сразу их в романы ставят, а рамки жизни тесны  для  них…

Примечание редактора:

Представленные здесь биографические сведения во многом почерпнуты из рассказов героя этого очерка о самом себе. В какой степени верить тем или иным деталям – остаётся на усмотрение читателя. Опубликовано 13.04.2025 под редакцией Игоря Якушко [1] Авторство не установлено. «Исторический вестник». 1903. Апр. С. 210–211. Источник: https://imwerden.de/pdf/tolstoy_s_l_fyedor_tolstoy_amerikanets_1990__ocr.pdf (прим. редактора).